Проект «Дом для совы» действует уже 10 месяцев и вышел на тот этап, когда можно подвести предварительные итоги. За это время на 9-ти православных храмах и 11-ти костелах (или на колокольнях) в Гродненской и Брестской епархиях команда программы «Человек и творение» установила искусственные гнездовья для сипухи, краснокнижного для Беларуси вида совы (читайте также здесь и здесь). Уже этой весной домики могут заселить совы. Отвечаем, причем церковь к сохранению сов и насколько человек и сова могут быть полезны друг другу и на другие вопросы, а также рассказываем, как проект «Дом для совы» будет развиваться дальше.
Может быть, в каких-то гнездовьях уже поселились совы?
Гнездовья стали появляться только весной прошлого года, как раз в это время сова и ищет себе дом. Это значит, надеяться, что она заинтересуется новым домом, можно только в следующем сезоне. То есть этой весной сипуха уже может там поселиться.
Этим летом команда программы «Человек и творение» начнет мониторинг установленных гнездовий. Но даже если домики окажутся пусты, рано судить о результате. Орнитолог Денис Китель приводит такой пример: бородатая неясыть нашла платформу, построенную для нее в 2006 году, через шесть лет. Так что «Дом для совы» – проект долгосрочный. Как отмечает Денис, во всех странах (в Польше, Чехии, Англии), где проходила подобная биотехния, численность сов росла. Орнитолог раз в 2-3 года будет проверять гнездовья, по необходимости вычищать их и ремонтировать.
Могут ли прихожане, у которых нет специальных навыков наблюдения за птицами, узнать, что в домике на их храме поселилась сова?
Сипуха – птица скрытная. И домик ее с земли не видно. Но догадаться о ее присутствии можно. Сова – ночной охотник, и вылетать из гнезда она будет вечером. Она не боится света и может спокойно пролетать в свете фонарей. Весной, как у всех птиц, у нее брачный период, так что можно услышать ее пение.
20 домиков – много или мало?
– В Польше в рамках подобных проектов устанавливали сотни домиков. В данный момент у них более чем в тысяче храмов стоят искусственные гнездовья, – приводит пример Денис Китель. – С другой стороны, у нас не так много подходящих мест. Ареал сипухи Польшу охватывает всю, а у нас – только крайний запад страны. И это граница ареала обитания, на границе птиц всегда меньше, чем в центральной части ареала. «Дом для совы» – это мероприятие на перспективу.
В данный момент достоверно известна одна пара сипух в Беларуси. Но следы пребывания совы постоянно находят в разных регионах, например, буквально недавно – на Столинщине. Это могут быть одиночные молодые птицы, не пары, не факт, что они задержатся у нас.
Может быть, сипухи не характерны для Беларуси?
– Сипуха всегда обитала у нас, – поправляет Денис, – и лет 50 назад она гораздо дальше была распространена: находили гнездования даже в Житковичском, в Новогрудском районах – это, по сути, центральная Беларусь. Но потом был ряд довольно суровых зим – и сильный упадок численности. Она может возвращаться на свои места, но чтобы дальше завоевывать восток, ей нужна более прочная популяция на западе.
Орнитолог подобрал еще десяток храмов на западе Беларуси, которые могли бы понравиться сипухе. Осталось проверить каждый лично: есть ли свободный доступ на чердак или звонницу, можно ли врезать гнездовье в оконный проем, вырезав кусочек жалюзи или вынув стекло. Возможно, у сипухи появится еще несколько домиков. И дальше проект станет на паузу – наступит этап ожидания и мониторинга. Если сова заселит гнездовья, можно будет задуматься о расширении в глубь страны.
Почему храмы?
Потому что сипуха предпочитает здания, которые выделяются на сельском ландшафте. Чаще всего это именно храмы и колокольни. Громкие звуки сову не смущают. И человек ей не помешает, так как посетители на чердаке бывают редко. Также сипухе может понравится на ферме. И если чердак или звонница открыты, то это место ни за что не останется необжитым. Если не совы займут его, то летучие мыши и голуби, Денис Китель часто встречал следы куниц.
– Когда мы приезжали и беседовали со священниками, с ксендзами, с местными жителями, они нам рассказали, что до ремонта некоторых храмов там жили совы. Большая проблема, с которой мы сталкиваемся – мода при реконструкции заколачивать все отверстия. И сейчас любой храм – неприступная крепость для любого представителя фауны, – сетует орнитолог. И это значит, что врезать дом для совы там тоже невозможно. – Священники не хотят в первую очередь, чтобы голуби туда залетали, после себя они, конечно, оставляют много мусора. Но надо начинать с того, что нет вредных животных. Это уже люди сами придумывают по отношению к себе, что вредное, а что полезное. Даже если с точки зрения человека смотреть, летучая мышь – тоже полезный для него зверь, она будет ловить хрущей, которые едят сады, ночных бабочек, которые откладывают гусениц на культурах, которые потом не плодоносят. Такое правило: чем больше биоразнообразие, тем экосистема стабильнее и функционирует лучше. А места, в которых человек поселяется, – это же все измененные ландшафты. Когда человек расширяет свои владения, мы сталкиваемся с проблемой, что птицам уже негде гнездиться. Например, в Чехии были такие случаи: сова поселялась в вертикальных металлических трубах, и птенцы, вырастая, но еще не научившись летать, просто не могли их покинуть и умирали от голода. Такая экологическая ловушка, построенная человеком. Поэтому, по сути, проект «Дом для совы» – это попытка компенсировать вмешательство человека в природу.
Как выглядит дом для совы?
Это небольшой ящик 80х40х50 см из плит на основе древесной стружки. Внутри установлена перегородка, которая создает любительнице укромных местечек тень и дополнительное ощущение безопасности. Внутри насыпана труха типа опавших листьев. Кроме летного отверстия для птицы есть дверка сзади, через которую орнитолог будет проверять, заселила ли сова домик, а также чистить ящик, если это необходимо. Домик чаще устанавливается так, чтобы доступ был только в него, но не на звонницу или чердак храма.
Гнездовье сделано специально под сипуху, но в принципе он может понравится галке или домовому сычу, хоть и окажется великоватым, но пока с их гнездованием в домиках для сов не сталкивались.
Рядом с каждым храмом, где установлено искусственное гнездовье, стоит табличка, которая кратко рассказывает о сипухе. Это один из шагов – образовательный – который работает на охрану вида.
Какие еще охранные меры можно предпринять?
– Тут не все от нас зависит, – поясняет Денис Китель. – Даже в Европе, где этот вид относительно обычный, у него есть проблемы, помимо заколоченных окон в зданиях, еще использование пестицидов на полях, сплошная распашка земель. В Беларуси плохой вариант для этой совы – поля от горизонта до горизонта, засеянные монокультурой. В Европе больше частной собственности, люди сами решают, чем засеивать их небольшие участки земли, – так создается мозаика ландшафтов. Есть такая проблема: поля распахиваются местным колхозом каждый год и засеиваются кукурузой, которая вырастает высокая, и сова там не может охотиться. Было бы хорошо, чтобы вокруг деревень оставались пастбища, сенокосы, на них совы могут прокормить потомство.
Как встречали проект на приходах?
Священники относились к проекту «Дом для совы» по-разному. Половина была открыта инициативе сразу, интересовались и другими совместными проектами. Половина, откровенного говоря, была настроена к совам предвзято. Ключом к диалогу и успеху была любознательность священника, желание вникнуть в проблему.
– Плюс к совам почему-то у части людей негативное отношение. Что сова – это темная сила. Хотя это, конечно, никак не связано с христианской религией. И такой момент беспокоит, что сова – это охотник, убийца. Но это в нашем понимании. В природе все зиждется на том, что кто-то кого-то должен поймать и съесть.
Еще один повод для беспокойства, который возникает у священников, – не будет ли от совы слишком много мусора. Если бы сова жила на открытой звоннице, то помет и остатки пищи попадали бы на открытую поверхность, а так они остаются в гнездовье.
Как еще церковь может заботиться о природе?
Проект «Дом для совы» на самом деле шире, чем попытка сохранить краснокнижный вид, и вот почему:
– Для нас важно было, что многие приходы были открыты к тому, чтобы эти домики разместить. Для нас важно было почувствовать, как сами священники относятся к такого рода деятельности, – объясняет руководитель программы «Человек и творение» Сергей Юшкевич. – С одной стороны, была цель сохранить биоразнообразие, с другой – поработать с церковными общинами, дать им опять же такое простое понимание, что можно делать для экологии. Потому что с их стороны это самое простое – дать согласие на то, чтобы поставить домик. Никто не раскрывал тему сосуществования природы и храмов, которую мы попытались озвучить.
Благодаря поездкам в поисках дома для совы сотрудники программы «Человек и творение» наметили еще ряд тем, с которыми хотелось бы поработать. В частности, летучие мыши. К ним у нас чаще всего относятся скептически, а кого-то эти животные пугают. А вот в Европе летучие мыши под охраной, кстати, там есть практика домов для них, подобно гнездовьям для сов. Образовательная работа поможет сформировать правильное – бережное, участливое – отношение к ним.
Есть еще ряд простых и действенных экоинициатив, которые могут заинтересовать приходы. Например, домики для насекомых на территории храма. Они, в отличие от незаметного глазу гнездовья сипухи, наглядный пример заботы о Божьем творении. Полезны будут любые птичьи гнездовья. В Европе популярны так называемые сады Франциска Ассизского. Чтобы создать такой, нужно высадить цветущие растения данной климатической полосы так, чтобы цветение не прекращалось с весны до поздней осени. Этот проект-украшение поддерживает биоразнобразие насекомых.
– Например, в Европе есть большая проблема с пестицидами, и даже в отношении обычных видов насекомых у них ведутся работы по сохранению, чтобы у пчел, шмелей, бабочек были места, где они могут безопасно кормиться. Это важный экосистемный подход: не будет этих лужаек, насекомых, – не смогут полевки питаться, а ими не смогут сипухи питаться. Цепочку довольно длинную можно выстраивать, – поясняет Денис Китель.
Орнитолог уверен, что церковь от различных экоинициатив только выигрывает.
– Для тех людей, которые туда приходят, наверно, важно увидеть, что церковь, помимо спасения душ, занимается в том числе экологическими проблемами, что в храме творится больше добра.
Александра Капцевич